В то время пошел Иисус в город, называемый Наин, и вместе с Ним шли ученики Его и множество народа. А когда подошел Он к городским воротам, как раз выносили покойника, который был у своей матери единственный сын, а она была вдова; и немало народа из города шло с ней. Увидев ее, Господь над ней сжалился и сказал ей: «Не плачь!» И Он подошел и прикоснулся к одру; те, кто несли, остановились. И сказал Он: «Юноша, говорю тебе, встань!» И умерший сел и начал говорить; и отдал его Иисус матери его. Всех объял страх, и стали они славить Бога, говоря: «Великий пророк явился среди нас, и Бог вспомнил о народе Своем!»
Лк. 7,
11—16
(Перевод Сергея Аверинцева)
Проповедуя Царство Божие, Господь Иисус Христос подтверждал Свое слово явлением Своей силы. Он исцелял больных и даже воскрешал умерших. Ведь там, где Христос, — там уже Царство Божие, там уже победа над смертью и болезнью. Это видели, в этом убедились те современники земной жизни Спасителя, кто Его встретил, кому Он помог.
Но изменилось ли
что-либо в этом мире для всех остальных? Ведь смерть
по-прежнему собирает свой урожай, а предшествуют ей болезни, слезы и страдания. Так в чем же тогда вечный смысл Благовестия Христова, в чем смысл евангельского повествования об умершем юноше — сыне вдовы из галилейского городка Наин? О чем говорит нам эта история — рассказ о том, как в залитый солнцем день выходящая из городских ворот траурная процессия встретила Господа? Он подошел и прикоснулся к одру — к носилкам, на которых несли мертвое тело, хотя это было нарушением закона о ритуальной чистоте. Процессия остановилась. А Он сказал несчастной матери: «Не плачь!», а ее мертвому сыну сказал: «Тебе говорю! Встань!». Так Господь воззвал умершего к жизни «и отдал его матери его».
Когда-то ветхозаветный пророк Илия, прославившийся совсем особыми чудесами, тоже возвратил к жизни отрока и так же отдал его матери.
Потому-то видевшие это сотворенное Господом чудо и восклицали: «Великий пророк восстал между нами!»
Бог посетил народ свой!
Еще в Ветхом Завете смерть побеждалась святостью. А в Новом Завете Господь постоянно говорит о том, что Он Сам и есть Жизнь и Воскресение, и это настолько реально, что верующий в Него, если и умрет — оживет. И на то, что Христос есть Владыка всех — и живых, и мертвых, а еще на будущее воскресение из мертвых и указывает чудо воскрешения сына Наинской вдовы. Так же, как и воскрешение Христом дочери начальника синагоги Иаира, и воскрешение Лазаря, пролежавшего во гробе четверо суток.
Интересно, что именно начиная с повествования о воскресшем юноше евангелист Лука именует Иисуса Христа Господом: праведная Елизавета называет Деву Марию матерью Господа, Ангел говорит пастухам о родившемся Господе, апостол Петр исповедует Иисуса Господом, но сам евангелист до истории с сыном вдовы именует Господом только Бога Отца.
Как известно, «апостолы никогда не именовали Господом никого, кроме Единого истинного Бога» (свт. Ириней Лионский, «Против ересей», кн. 3, гл. 8), потому что греческим словом «Кириос» — «Господь» при переводе священных книг Ветхого Завета с еврейского на греческий было передано священное Имя Бога — Сущий. Иисус Христос и есть истинный Сущий Бог, Господь, Силою и Духом Которого пророчествовали и совершали свои чудеса ветхозаветные пророки и Который, когда Он явился Человеком, уже Сам учил и Сам воскрешал из мертвых. Это и означали на самом деле те слова, которые восклицали свидетели воскрешения сына наинской вдовы: «Бог посетил народ Свой».
Но что же стало впоследствии с тем воскрешенным юношей? Вкусил ли он затем смерть, умер ли он потом? Конечно, он этот мир покинул — как и Лазарь, и дочь Иаира. Но к тому моменту, как они умерли, смерть уже потеряла безраздельную власть над человеком. Потому что еще при их жизни в этом мире произошло самое главное — то, что было надеждой всего Ветхого Завета, и то, ради чего Бог стал человеком и пришел в мир: Своей смертью на Кресте Он победил смерть, «чтобы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин. 3, 16).
Смерть как преддверие
Без всякого сомнения, смерть является ключевым вопросом нашей жизни, потому что смерть грозит обесценить всю нашу жизнь и лишить ее смысла. Смерть, которая является участью всех живущих, в то же время противоестественна для человека: ведь «Бог создал человека для нетления» (Прем. 2, 23). Смертным же человек стал тогда, когда в своем грехопадении отпал от Бога — источника жизни. Смерть пришла в мир, и вместе с ней пришли в мир болезнь и страдание. И вместе с человеком все живое на земле покорилось смерти, потому что все было сотворено для человека. И потому не только человек, но и все живое противится смерти и испытывает ужас перед небытием.
Что же касается нашего отношения к смерти, то это на самом деле вопрос нашего отношения к жизни, решение того, для чего и ради чего мы живем — и, соответственно, как мы живем. Ведь если нет вечной жизни, нет воскресения из мертвых, то, как говорит о такой ситуации апостол Павел, «Станем есть и пить, ибо завтра умрем» (1 Кор. 15, 32). Может быть, многие так и живут, будто не будет ни суда, ни воздаяния, ни жизни будущего века, и человеку действительно остается только «есть, пить и веселиться». Именно так в притче Господней говорил себе безумный богач, собравший обильный урожай и не желавший думать о том, что в любой момент смерть может посетить его и он должен будет предстать перед Богом.
И еще человеку, чтобы не бояться смерти, хочется сделать вид, что ее вообще не существует, вынести ее за рамки бытия. Именно это стремление уже в древности обозначил и сформулировал греческий философ Эпикур в известном высказывании, которое стало афоризмом: «Самое страшное из зол — смерть — не имеет к нам никакого отношения, так как, когда мы существуем, смерти нет, а когда будет существовать смерть, не будет нас». Но эти эффектные слова нисколько не решают того вечного и мучительного вопроса о тленности, который висит над всем человеческим родом.
Что, как не страх смерти, лежит, например, в основе явления, которое мы можем наблюдать сейчас в таком массовом и востребованном искусстве, как кино, где в самых разных фильмах десятки, сотни и тысячи смертей зачастую не значат совершенно ничего? Эта попытка обесценить таинство смерти лишь выдает очень глубоко запрятанный ужас.
Действительно, говорить о смерти вне Христа и веры в Него очень страшно — и абсолютно бесполезно. Потому что именно Христос дает совершенный и полный ответ на вопрос о смысле смерти и смысле жизни. Воскресая, Христос избавляет нас от вечной погибели и от того рабского ужаса смерти, который еще со времен изгнания из рая висит над всем человечеством. Ибо Своим Воскресением Он победил смерть и освободил нас — «тех, которые от страха смерти через всю жизнь были подвержены рабству» (Евр. 2, 15).
И неправда, что в современном мире человек может не знать, не слышать о Христе и Его победе, — не может, если только он не совсем духовно оглох и ослеп. Мир насыщен информацией о Христе. О нем свидетельствует и Писание, и мироздание, и любое подлинное искусство, и история, и опыт, и интуиция человека. И каждый из нас призван встретить Христа и в жизни, и в смерти: для того Он и воскрес, чтобы смерть не была последним словом о человеке, а стала преддверием воскресения.
В знак этого Он и воскрешает умершего сына Наинской вдовы, как особо отмечает евангелист, при учениках и множестве народа, — чтобы все, чтобы весь мир и каждый человек знал, что Господь Иисус Христос есть и Жизнь, и Воскресение. Аминь.
Иерей Михаил Браверман
Иллюстрации: Олеся Гонсеровская
