Николо-Богоявленский Морской собор
Однообразное, как бы сжатое с обеих сторон пространство набережной канала Грибоедова внезапно раскрывается, и в перспективе пересечения с Крюковым каналом возникает Николо-Богоявленский Морской собор. Его величественность привлекает людей самых разных, и они тянутся сюда, будто угадывая свет. Об этих людях, с их судьбами и надеждами, печалями и памятью, и о самом соборе мы беседуем с его настоятелем, протоиереем Богданом Сойко.
Дмитрий Жаворонков
корреспондент
Единственный морской
Никольский храм - единственный морской собор
Петербурга. Заложенный в 1753 году в старинной городской слободе, где издавна селились «корабельные люди», он с самого начала стал памятником морской славы России. С 1770-х гг. в соборе служили благодарственные молебны в честь побед российского флота, а в числе прихожан постоянно были матросы, офицеры, их жены, матери - все те, кому небезразлично море и чьим покровителем является святой Николай Чудотворец, в честь которого храм и назван.
Отец Богдан: В соборе сохранились памятные доски, установленные в честь русских моряков, отдавших жизни в Русскояпонскую войну, и есть доски последнего времени - посвященные экипажам погибших подводных лодок. Как и столетия назад, сегодня мы молимся за тех, кто сейчас в море, и тех, кто уже никогда не вернется из плавания, а в памятные дни - 7 апреля (гибель АПЛ «Комсомолец» в 1989 году) и 12 августа (трагедия на подлодке «Курск» летом 2001-го) совершаются литии по усопшим.
Поэтому мы помним и СпаснаВодах - петербургский храм, построенный на пожертвования в память о погибших в Русскояпонской войне и разрушенный большевиками. Думаю, с Божией помощью и он будет восстановлен, тем более что фрагменты его убранства сохранились и находятся в Русском музее и Военно-Морской академии имени Кузнецова.
Самое главное - чтоб войны не было
В Петербурге солнечный полдень. Облака. Купола собора. Птицы. А в самом храме - снопы света из окон да причудливые узоры теней на полу. В уголке под образом, склонив голову, отдыхает старушка. Старинного покроя пальто, ветхий платочек и светло-серые лучистые глаза. Это Ольга Федоровна.
«Восьмой десяток мне уж минул. Уже и здоровье не то, и память, - а все помню ее, блокаду-то, и никогда не забуду. Темно было, даже когда солнце, и холод. И мертвые… Тогда и работать начала - на заводе, до сих пор вот руки болят. И молиться, и в Бога веровать - тогда же. Война, а трамваи ходили. Жили мы на Васильевском. Помню еще, как в храм ходила. А худющая была, как щепка. Ветром сдувало. Но некоторые храмы в войну работали - этим многие спасались… Я сюда редко выбираюсь, разве что к праздникам большим. Вот на Пасху, и обязательно - на День Победы. Ехать-то далеко… Ну да ничего. Самое главное - чтоб войны не было. И чтобы люди с Богом были».
Отец Богдан: Божией милостью после революции собор никогда не закрывался. В первозданном виде до нас дошло убранство храма и его реликвии. А благодаря силе духа наших людей в течение всей войны, даже в блокаду, здесь шли ежедневные богослужения: ранняя, поздняя и вечерняя службы.
Тогда же в храме (в то время Никольский собор был кафедральным) жил митрополит Алексий (Симанский) - будущий Патриарх Алексий I, избранный сразу после войны. Митрополиту, как и всем в ту пору, приходилось тяжело: сначала он жил на хорах, затем обессилел и спустился вниз, ночевал в отгороженной части алтаря вместе со сторожем.
Каждый день служители собора совершали крестный ход вокруг храма, а во время артобстрела - в самом здании.
Часто во время службы в храме никого не было; но служба шла, несмотря ни на что. В знак почтения к мужеству и стойкости жителей блокадного города, митрополит Гор Ливанских Илия преподнес собору частицу мощей Святителя Николая Мирликийского, сейчас она находится на чудотворной иконе святого.
Тетя Надя
Несколько минут ходьбы от Никольского собора - и на набережной канала Грибоедова можно увидеть четырех львов, вполне мирных, несмотря на оскаленные пасти. Львы держат Львиный мост. Здесь вот уже несколько лет каждый вечер прогуливается тетя Надя. В один из таких вечеров она, давняя прихожанка Никольского собора, поведала нам свою историю.
Когда в сорок первом немцы пришли в Псковскую область, девятилетняя Надя уже была христианкой. И под дулом автомата не отреклась от Бога, как ни издевались над ней фашисты.
Вскоре Надю вместе с бабушкой - та ни за что не хотела покидать внучку - отправили в Прибалтику. Так, с девяти лет, она и начала работать. В пятнадцать Надя стала токарем на заводе.
Вскоре у нее начало болеть сердце. Примерно в это же время Надежда познакомилась со своим первым мужем. Всего их было двое, и оба умерли молодыми. Второй муж, Иван, подарил Надежде сына Юру, а через несколько лет умер в больнице, на руках у жены. Его до смерти забили пьяные.
В 84-ом Надежда Александровна потеряла и сына. Восемнадцатилетнего Юру привезли в цинковом гробу из Афганистана.
В начале девяностых умерли две ближайшие подруги тети Нади… А потом - болезни, долгие ночи, полные безысходного страдания. И, наконец, обращение к вере - уже окончательное, «уже навсегда».
Почти десять лет тетя Надя практически ничего не видела - и неустанно молилась. Нельзя было ни читать, ни смотреть телевизор. А когда врачи сказали, что надежды больше нет, внезапно прозрела: «Как стала видеть, бросилась читать. У меня большая библиотека, но нынче все больше перечитываю. И в основном светлых, родных писателей: Пушкина, Чехова. А недавно стала вот Евангелие перечитывать, медленно.
Может, успею дочитать… Знаете, я никому тут не нужна, мне в этом городе делать нечего. Только вот молодежь. Были бы деньги, помогала бы. Да вот только чем: кроме конфетки, и дать-то нечего. Есть, есть обиды, есть злоба в сердце… Но озлобляться ни на кого не хочу. Не должна, права не имею».
А еще Надежда Александровна мечтает уехать в деревню. И, как в детстве, жить в собственном деревянном доме. Она еще помнит запах дерева, треск поленьев в русской печи и воскресные дни, когда они с бабушкой ходили за пять километров в церковь, и незабываемый рассвет в полях…
Отец Богдан: Таких людей немало - тех, которые способны вынести все тяготы и горести, но не озлобиться, остаться с Богом и продолжать любить людей. Но и немного… А людей поколения этой женщины - год за годом все меньше…
Бум обращения к Церкви, который был в начале девяностых годов, принял более спокойные формы. Вновь открылось множество церквей, часовен.
В связи с этим Никольский собор, некогда единственный действующий крупный храм этого района, часть прихожан потерял. На ситуацию, как ни странно, влияет еще и транспорт: в последнее время до собора стало сложно добраться.
Но уже в 2001-2002 годах произошло увеличение количества прихожан, в основном за счет молодых верующих.
Это особенно радует.
Красиво поют. Грустно только…
По Крюкову каналу, набережную которого украшает соборная колокольня, каждый день гуляет инженер Геннадий Васильевич со своим внуком Кирюшей.
Мальчику очень нравится здесь: много птиц, спокойно. «Мы с ним даже несколько раз заходили в храм. Смотрит, молчит.
Особенно ему нравится церковное пение. Говорит, красиво поют. Грустно только, - рассказывает Геннадий Васильевич. - Родители Кирилла о религии особо не задумываются, а я, физик по образованию, как-то пришел к вере. Кстати, у многих моих коллег такая же история. И внуку вот нравится. Если захочет - мы с бабкой его крестить поведем. Правда, Кирюша?»
Кирюша в это время заводит знакомство с мохнатой таксой…
Отец Богдан: Сегодня - в воскресный день - причастилось около ста пятидесяти детей, больше сотни причащаются постоянно. Из них около половины (младенцев) родители приносят, остальные ходят в храм сами, часто с отцом или матерью. Дети занимаются в воскресной школе, где преподают не только Закон Божий и церковное пение, но учат языкам - английскому, церковнославянскому, действуют кружки рукоделия, живописи, есть компьютерный класс. Выпускники школы по выходным собираются в храме, общаются, помогают нам в работе с детьми, организуют им праздники - в общем, не забывают собор.
А по субботам работает еще одна воскресная школа - уже для взрослых. Существует она с 1988 года. Поначалу занятия вел настоятель, сейчас этим занимается наш псаломщик, выпускник Духовной академии. Когда мы только начинали (на занятия в это время ходило несколько сотен человек), было очень много самых элементарных вопросов, вплоть до «Что такое Православие?» Люди, воспитанные в атеистической стране, не имели понятия, для чего существует Церковь. Впрочем, этот период уже позади. Сегодня мы проходим Деяния апостолов, соборные Послания, скоро примемся за историю Русской Церкви, затем обратимся к истории Древних Церквей. Но неважно, сколько получится пройти, главное, чтобы это было усердно и на пользу.
- Приходят ли матросы, офицеры в ваш храм?
Отец Богдан: Русский флот в отношении веры находится на ступени, ведущей к возрождению. Наши
матросы и офицеры, собственно, уже верят, пусть во многом пока обрядово; однако, судя по внутренним флотским законам, они еще остаются советскими воинами. Хотя никому уже не запрещается веровать и молиться.
Моряки всегда были в числе прихожан собора. Большое количество военных моряков бывает в памятные дни. Часто, приезжая в Санкт-Петербург, матросы и офицеры с других флотов заходят в собор, обычно зная о том, что он морской. Для них это очень важно…
- Никольский собор - один из самых крупных православных храмов Петербурга. Чем отличается жизнь большого городского собора от, скажем, деревенской церкви?
- Прежде всего, в сельской местности другое расписание. Люди, всю неделю работавшие, в воскресенье отдыхают и направляются в храм. Часто бывает, что в одну церковь ходят жители сразу нескольких окрестных деревень, расположенных далеко друг от друга. Поэтому там обычно служат не ежедневно, а в воскресные и праздничные дни. Ранние богослужения начинаются в шесть-семь часов утра, и все служители храма заняты целый день. Это, понятно, нелегко.
В городе же почти каждый день такой трудный. Здесь и прихожан больше, и ходят они постоянно, обращаются за помощью. И огромный спектр вопросов, часто неожиданных: супружеские отношения, воспитание детей, проблемы с работой и учебой, выбор профессии… Но у нас дружный коллектив - шесть священников помимо настоятеля, диакон, протодиакон и псаломщики, - старшие помогают молодым и проблемы решаем вместе.
Неслучайный свет
Несмотря на нетипичный для православного храма архитектурный стиль (переходный между барокко и классицизмом), собор сохранил исконно русскую структуру: и могучее пятиглавие, и две церкви, зимнюю и летнюю.
- И пусть, - не унывает отец Богдан, - раньше собору принадлежало место от Фонтанки до Мойки, а теперь, со времени принятого при Хрущеве закона, выделено всего 24 метра площади вокруг, сегодня люди чувствуют присутствие храма на гораздо большем расстоянии…
Православным храмам издавна присуща сила менять место вокруг себя, освящать пространство окрест.
И если люди чувствуют этот свет, значит, он действительно существует.
