«И виде Бог яко добро» — эта фраза неоднократно повторяется в рассказе о сотворении мира, которым начинается Библия. По-русски будет так: «И увидел Бог, что это хорошо». Одним и тем же простым и емким выражением оцениваются различные ярусы космоса, многообразие тварей и стихий мира, которые появляются в результате творческой деятельности Бога. В завершении же рассказа говорится: «И виде Бог вся елика сотвори: и се добра зело», по-русски: «И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма» (Быт. 1, 31).Таким образом, Священное Писание не просто рисует нам картину мироздания, каким его создавал Бог, но тут же дает эстетическую оценку рождающемуся творению. Как будто кто-то находится рядом и высказывает свое мнение по поводу красоты появляющегося бытия. Кто же этот кто-то? Из контекста ясно, что это Сам Бог, Который «увидел, что это хорошо». Так Слово Божие приучает нас воспринимать сотворение мира не только как акт Божия всемогущества (из ничего сотворил столь сложный, большой и разнообразный мир!), но как акт эстетический, как акт творчества в художественном, поэтическом смысле слова. Слово «поэт» здесь вполне уместно, если понимать его в исходном смысле: поэт в переводе с греческого значит творец. Поэтом Бог именуется в нашем Символе веры, если читать его по-гречески.Но для кого написано Писание? Из ответа на этот риторический вопрос вытекает, что «добра зело» («хорошо весьма») сказано ради человека. Оценка миру как бы вкладывается в человеческие глаза, чтобы он смотрел на мир глазами Бога, увидевшего в нем Свою красоту. Пусть учится видеть в мире прекрасное, пусть пытается творить так же красиво, «хорошо».И где, как не в Церкви, воплотить этот призыв Божий?..
