OKTOICH КАК ОКНО В ЦЕРКОВЬ. Голландский хор православной музыки для неправославных

Голландцы любят петь и охотно это делают. Поэтому в Голландии существует великое множество различных хоров. В начале 1990-х годов приобрела популярность еще одна категория любительских хоров : так называемые Византийские хоры. Помню, как нас с матушкой Алёной (моя супруга Алёна Овсянникова-Фоогд, выпускница Регентского отделения Ленинградской Духовной академии 1986 года) немало удивила эта «византийская» мода. Еще более удивителен был репертуар: наряду с «Всенощной» Рахманинова изрядное количество фольклора, от «Двенадцати разбойников» до «Калинки». Отчасти такая популярность и неразборчивость были объяснимы модным в то время движением New Age, когда за умеренную плату можно было обучиться чему угодно: китайской мудрости, иконописи или шаманизму. Но эта религиозная всеядность не объяс?няла главного: тяги голландцев к традиции именно русской духовной музыки, ведь не возникало сомнения, что словом «византийская» в Голландии называют прежде всего музыку русскую.Какое-то время мы колебались: а надо ли вступать в конкуренцию с этими «византийцами»? Не будет ли в этом профанации нашей литургической традиции? Решение пришло, когда стала понятна психологическая особенность голландцев: у них душа поет и хочет петь. Но в силу социального климата, общей атмосферы карикатурного восприятия любой Церкви голландцу трудно признаться, что его интересы направлены в религиозную сферу. Нам стало понятно, что есть большая группа голландцев, стоящих, по выражению русского философа, «около церковных стен». И не ответить на немой призыв их души мы были просто не в праве. Так родился план создания камерного любительского хора для неправославных голландцев, которые тянутся к красоте русской духовной музыки, но не могут перешагнуть порог церкви.

Алёна настояла (и правильно сделала!) на том, что уровень хора должен быть высоким. Ведь задача этого хора была двоякая: с одной стороны, надо дать возможность нецерковному голландцу петь церковную музыку, а с другой стороны, сделать этот хор таким инструментом, который донес бы до широкой публики богатство и разнообразие православного песнопения. То есть таким, каким даже церковный хор зачастую не в состоянии быть.

Есть немало произведений, которые хоть и написаны православными авторами, но по разным причинам не могут быть исполнены за богослужением. Например, произведения Владимира Мартынова, Арве Пярта, на Западе — Джона Тавенар. Но почему бы эти произведения не исполнять? Ведь они построены в традиции церковной красоты! Приведу два примера. Произведение Джона Тавенар «Погребальное Святый Боже» для хора и виолончели только в силу присутствия инструмента автоматически подлежит исключению из репертуа?ра церковного хора. Но почему мы такую красоту (а эта вещь трогает до слез!) должны «отдавать» светским хорам, у которых нет элементарного знания ни о православной службе, ни о православном погребении? Или другой пример. «Любовь святая» Георгия Свиридова на слова Алексея Толстого — произведение не литургическое, но впитавшее в себя действительную святость, любовь крестную, — так в какой аудитории, для кого должно оно звучать? И таких примеров множество.

Надо было готовить певцов, обучать их кириллице, давать им элементарные знания по истории русской духовной музыки, готовить репертуар… В конечном счете, в 1996 году был создан камерный хор Oktoich. Руководителем хора, конечно, стала Алёна Овсянникова, которая эту идею выстрадала.

Алёна Овсянникова-Фоогд,
руководитель хора Oktoich

Поначалу хористы «Октоиха» очень ревностно следили, чтобы их не «путали» с церковным хором: «Мы сами по себе», — подчеркивали они при каждом случае. И некоторые приходские певчие с ревностью и недоверием приняли известие о создании «Октоиха». Но уже через три года Октоих выступил наряду с церковным хором на праздновании 25-летия нашего прихода. С тех пор началось дружественное соперничество двух хоров.

Постепенно те хористы «Октоиха», которые более других были увлечены красотой православного песнопения, стали приходить на спевки в церковный хор. И вот первая ласточка: я принял в Православие хориста из «Октоиха». Потом крестил второго. Позднее их же я и венчал, крестил их ребенка, крестил или принял в Православие, еще несколько хористов. Они остались преданными членами хора «Октоих», но одновременно стали и членами нашего прихода. «Октоих» стал окном в Православие для тех, кто ранее просто стеснялся приходить в церковь.

«Октоих» теперь известен не только в Голландии: два раза ездил с концертами по России, выступал в Москве, Суздале, Ростове, Санкт-Петербурге… Эти поездки тоже стали частью «миссии»: знакомство с православной культурой в православной стране оказалось для многих голландцев решающим шагом на пути в храм.
Но для Алёны одним из самых важных событий стали не победы в фестивалях, а то, что «Октоих» пел за Всенощным бдением на Рождественской службе в нашем храме! Два года назад впервые два хора пели антифонно за богослужением, и в нынешнем году это вновь повторили. Значит, лед недоверия к Церкви растоплен. И мы надеемся, что церковный хор и хор «Октоих» еще не раз будут петь вместе — во славу Божию!