Феодоровский Государев собор — единственный в России, имеющий второе, «титулованное» название. Вместе со статусом собора он получил царский титул в 1914 году постановлением совета военно-морского духовенства. Тем самым подчеркивалось, что это «духовная резиденция» семьи Романовых.

Новый собор предназначался для Его Императорского Величества конвоя и Сводного пехотного полка. В конце 1908 года Николай II лично указал и отмерил шагами участок земли для постройки храма на поляне, прилегающей к парку неподалеку от Александровского дворца. По замыслу императора, храм на возвышенности должен был стать доминантой стилизованного под старину Феодоровского городка, построенного в начале XX века на месте воинских казарм.
Проектировщиком был утвержден молодой архитектор Владимир Покровский. Он взял за образец Благовещенский собор Московского Кремля в его изначальном виде, без переделок XVI века. В то же время его трактовка древнего зодчества отличалась свободой и творческим поиском. Белокаменный златоглавый храм, увенчанный мощным крестом, воплотил державную силу и величие монархической России.

Основные средства для постройки собора (150 000 рублей) внесла царская чета. Собор был освящен 20 августа 1912 года в высочайшем присутствии протопресвитером военного и морского духовенства Георгием Шавельским. С тех пор храм стали называть «приходом семьи императора». Пребывая в Царском Селе, августейшая семья посещала его, не пропуская праздничные и воскресные дни. Перед важными делами государь вместе с семьей обязательно посещал собор.

Император Николай II участвует в закладке Феодоровского собора. 1909 год

Прибытие Романовых происходило так: на боковом подъезде их встречал полковник-ктитор, у входа — дворцовый комендант. Они проходили на правый клирос, дворцовый комендант следовал позади и занимал место впереди казаков и нижних чинов.

Вот как описывала в мемуарах прибытие Романовых в собор одна из приближенных царской семьи Татьяна Мельник (Боткина): «Царская семья приезжала очень рано и приходила на свои места, минуя публику, через маленькую боковую дверь. Государь и Наследник стояли всегда на виду у публики, большая колонна скрывала места Государыни и Великих Княжон. Около алтаря была маленькая молельня для Ее Величества, в которой горели неугасимые лампады и приносились к образам цветы».

Богослужение в нижнем храме

 В последний раз перед отправлением на екатеринбургскую Голгофу Романовы молились здесь 1 августа 1917 года. Эта дата стала рубежом в истории собора.После отъезда семьи к месту мученической кончины собор, казалось бы, утратил свой высокий титул. В 1922 году он претерпел первое изъятие имущества, а в 1933 был закрыт и разграблен. Во время Великой Отечественной войны памятник сильно пострадал от обстрелов, а после нее в нижнем храме устроили овощехранилище. В период хрущевских гонений были взорваны все пристройки. Верхний храм приспособили под кинозал, в нижнем разместили архив кинофотодокументов. Примечателен тот факт, что в поруганном храме снимали эпизод детского фильма «Айболит-66», изображавший обезьян, танцующих в пещере вокруг костра.

Возрождение собора началось весной 1991 года, когда его вернули Церкви. В том же году в царскосельском парке была чудесным образом обретена Феодоровская икона Божией Матери. Разорванная риза, поврежденный лик Покровительницы династии Романовых были символами, понятными каждому верующему. Икона стала почитаемой святыней собора. 16 июля 1993 года на площади перед храмом, где когда-то каждый член царской семьи посадил по молодому дубку (четыре из них сохранились до наших дней), был освящен бронзовый бюст императора. А с конца 90-х утвердилась новая храмовая традиция — ежегодно служить Божественную литургию в ночь убийства Романовых 17 июля.

С прославлением царской семьи присутствие святых ощущается явственно — об этом свидетельствуют все, кто когда-либо молился в эту ночь в храме. Три года назад многие богомольцы, выйдя ранним утром после службы из собора, стали свидетелями пасхальной игры солнца. Среди них в тот день оказалась известная петербургская поэтесса Ирэна Сергеева — в «царские дни» она, как и многие другие почитатели Романовых, приезжает в собор.«Меня не покидает ощущение, что эти намоленные стены хранят тайну царской исповеди, душевных страданий Романовых. А в нижнем храме чувствуешь, будто императрица только что вышла из него», — рассказала Ирэна Андреевна и прочла недавно написанное и еще нигде не публиковавшееся стихотворение:

А эти стены помнят государя,
Его семьи дыхание хранят.
Прощая нас, святые миру дарят
С небес на землю драгоценный взгляд.
Здесь за Россию всем дано молиться.
Вот образ их. Мы припадаем к ним.
Как мы сейчас, здесь плакала царица:
«Спаси страну, заступник Серафим!».

За почти два десятилетия в соборе проделан гигантский объем реставрационных работ. Многие помнят фанерный иконостас верхнего храма, перед которым начинались богослужения. Но благодаря знаменитому фотографу Карлу Булле, в подробностях запечатлевшему исторический, в древнерусском стиле, тябловый иконостас, сейчас завершается кропотливая работа по воссозданию этого «лица собора». Минувшим летом над центральным входом в храм снова можно было увидеть строительные леса и полиэтиленовую пленку: шло восстановление мозаичного образа Феодоровской иконы Божией Матери с сонмом ангелов и святых — покровителей Дома Романовых.

В сентябре 2009 года коллекционер и бизнесмен Игорь Возяков вернул в Россию обнаруженные им в Голландии хоругви в серебряных окладах с изображениями Казанской иконы Божией Матери и святого Александра Невского (об этом наш журнал сообщал в № 10). На сегодняшний день это единственные сохранившиеся реликвии собора, которые вновь должны занять свое историческое место.

После сенсационной находки специалисты положительно оценивают возможность возвращения в собор других святынь. «Есть надежда, что многие предметы хранятся в частных коллекциях Европы и США, которые никогда не будут выставляться. Мы знаем, что более трехсот предметов при большевистском „изъятии“ ценностей попали в четыре ленинградских музея, а оттуда продавались за границу, чтобы выручить валюту „на нужды мировой революции“. Происходило это часто и стало печальной обыденностью. Но время идет, и наши национальные ценности то и дело „всплывают“ в зарубежных собраниях, как это случилось с уникальными хоругвями», — рассказал «Воде живой» церковный историк и краевед, автор многих трудов о храмах Царского Села Михаил Мещанинов.

Среди множества дорогих нам российских святынь есть поистине великие, знаковые храмы. К ним относится Феодоровский Государев собор. Вместе с возвращением внешнего благолепия в него, безусловно, вернулась внутренняя — незримая, мистическая жизнь, духовно возогреваемая святой царской семьей.