Иерей Евгений Горячев
Немаловажной характеристикой христианской аскезы является рождение в самопознании.
Кто нас знает лучше всего? Если не упоминать имени Божия, то мы можем назвать наших близких и, наконец, самих себя. Но в какой-то момент это знание оказывается не более чем иллюзией. Человек по большей части не знает самого себя. И причина в том, что узнать себя по-настоящему можно не в каждодневном опыте, а только в момент страстей, когда ты оказываешься между жизнью и смертью, когда из твоих глубин вдруг поднимается то, о чем никогда и не догадывался. Любой человек, если он хочет познать себя, должен пройти через испытание.
Известна история молодого солдата, служившего в Афганистане. Однажды он уснул на посту, уснул и был испытан сослуживцами на прочность. Никто не предполагал, что последствия этой шутки могут оказаться столь драматичными. На сонного юношу надели мешок из-под угля, один из воинов крепко его обхватил и сказал, чтобы никто не издавал ни звука. Человек проснулся, вспомнил, что он в Афганистане, что он заснул на посту, сложив оружие, понял, что сейчас у него на голове мешок и кто-то его крепко держит. Боевой товарищ, проводивший этот «эксперимент», признался, что был готов услышать крики о помощи, проклятия, матерную брань, мольбы. Но никто не был готов услышать то, что раздалось из-под мешка: «Дяденька душман, отпусти меня, пожалуйста, я тебе покажу, где живут наши офицеры». И вот он, потрясенный, снимает с головы мешок и видит в глазах, перепачканных углем и слезами, ужас и недоумение: как такое могло произойти? Если бы еще час назад у этого молодого человека спросили, как он поведет себя в экстремальной ситуации, он не мог бы и предположить такого.
Большая часть людей пребывает в блаженном неведении о самих себе. Миллионы людей живут с сознанием собственной респектабельности, не ведая, кем они окажутся в случае искушения. Поэтому практика христианского поста является также упражнением в самопознании.
Мы не ждем часа испытания, мы не ждем потрясений извне, мы готовимся к ним изнутри. Как говорил святой Иоанн Лествичник, грех молчит в нас до тех пор, пока мы не объявляем ему войну, и восстает, как тысячеголовая гидра, как только мы выходим на битву.
